– Теперь я понимаю, – заключил Наоки, когда Кенет закончил свой рассказ.

– Что, если не секрет?

– Почему ты всех понимаешь. И меня, и отца, и массаону. И не винишь никого. Ты ведь и родных своих тоже не винишь.

Ай да Наоки, восхитился Кенет. Он и сам не заметил, что в словах его не было и тени обиды. Он действительно уже не винил ни Кайрина за его предательство, ни ошалевшую от жадности мачеху, ни тем более малыша Бикки – его-то за что?

– По-настоящему ты их и тогда не винил, – предположил Наоки в ответ на недоумение Кенета. – Даже странно, что ты ушел из дома.

Кенет пожал плечами.

– Сам не знаю, – угрюмо ответил он. – Наверное, я просто устал их понимать, вот и ушел.