В глазах Ковенанта мелькнула тень догадки:

— Хайл Трой уже пробовал пойти этим путем. И заплатил за это тремя тысячелетиями.

— Нет. — Первая, словно не замечая Ковенанта, подошла к капитану вплотную и сказала, сурово глядя ему в глаза: — Нет. Твоя жизнь тебе не принадлежит. Ты создатель и капитан «Звездной Геммы». Ты дал клятву посвятить себя Поиску. Я не могу себе позволить потерять тебя.

— Я понял тебя, — бросил он и, резко повернувшись, ушел на мостик.

Проводив его взглядом, Первая повернулась к Линден:

— Следи за ним, Избранная. Если что заметишь, сразу скажи мне. Я не должна потерять его.

«Не должна потерять его», — эхом отозвалось в голове Линден. Она машинально кивнула в ответ.

Капитан закончил напутствия остающемуся на корабле за главного якорь-мастеру, и в баркас спустили веревочный трап. Кир и Хигром слезли первыми и придержали концы лесенки, чтобы остальным было удобнее спускаться. Первая кивком велела Мечтателю и Красавчику сесть за весла, а затем, также кивком, предложила Линден и Ковенанту следовать за собой.

Линден ощутила волну замешательства, исходившую от Томаса, и сразу вспомнила о его головокружениях.

— Я не очень-то хорошо себя чувствую, болтаясь между небом и землей, — смущенно пробормотал он, нервно потирая руки, обезображенные болезнью. Но, собравшись с духом, шагнул к борту. — А, черт с ним. Упаду — так Бринн меня поймает.

Командир харучаев стал спускаться, поддерживая юр-Лорда и контролируя каждое его движение с таким бережным вниманием, что для Неверящего спуск оказался не опаснее, как если бы его спускали в гамаке. «А есть ли вообще такая опасность, с которой харучаи не смогли бы справиться?» — подумала Линден.

Наконец подошла ее очередь, и она храбро последовала за Кайлом. Когда она ступила на борт качающейся лодки, Красавчик помог ей удержать равновесие и осторожно усадил напротив Ковенанта.

В следующий момент над бортом корабля раскатился вопль удивления: Вейн тронулся с места и, легко перемахнув через борт, с ловкостью бывалого моряка полез по трапу в баркас.

Первая и капитан поспешили за ним, опасаясь, что он может выкинуть какой-нибудь непредвиденный трюк. Но юр-вайл уже неподвижно застыл в центре судна, неколебимый, как мачта. Великанша бросила на Ковенанта хмурый вопросительный взгляд, но тот лишь пожал плечами, покоряясь неизбежному. Она еще раз взглянула на Вейна — так, словно хотела взглядом смести его с баркаса, но потом, махнув рукой, опустилась на скамейку на корме.

Хоннинскрю и Мечтатель взялись за весла, и усилиями братьев баркас заскользил к устью Коварной.

Линден сосредоточилась на Ковенанте: ей хотелось помочь ему расслабиться и отвлечь его хотя бы на время от тяжелых мыслей, Не придумав никакой другой темы, она спросила:

— Ты говорил о Хайле Трое. Хранителе Анделейна. Но ты никогда не рассказывал о нем подробно.

Ковенант, казалась, был не в силах отвести глаза от пиков Колючей Оправы.

— Меня тогда здесь не было. Эта история началась, когда он и Морэм попытались договориться с Каерройлом-Дикарем, бывшим тогда хранителем Дремучего Удушителя. Случилось так, что армия Троя оказалась между Удушителем, (хранитель убивал любого, кто имел наглость хотя бы сунуть нос в его лес) и войском одного из Великанов-Опустошителей Фоула. Чтобы спасти свою армию, Трой решился на отчаянный маневр — заманить Великана в заповедный лес. И они вступили с Каерройлом в переговоры, прося разрешения пройти через его нежно любимый Удушитель. Тот сказал, что за это нужно заплатить, и Хайл, не торгуясь и даже не спросив, какова цена, заключил сделку. — Ковенант обернулся к Линден, глаза его яростно сверкнули. — И ценой за беспрепятственный проход через лес оказалась его душа. Его превратили во что-то вроде подмастерья при хранителе. И с тех пор он жил той жизнью, которую избрал для него Каерройл-Дикарь.